Случилось данное событие задолго до нашей встречи — примерно лет пять назад, так что у Рорна-Эррея было немало времени обдумать свое поведение, навсегда заречься связываться с красотками с сомнительной репутацией, благополучно переждать бурю вдалеке от места преступления, а потом, отсидевшись в Фарлионе, бросить опасное для жизни рейзерство и вернуться в столицу. Вот только возвращаться Рорн, как ни странно, не пожелал — новая жизнь ему неожиданно понравилась. И общество рейзеров стало устраивать гораздо больше, нежели компания молодых повес. К тому же, с деньгами у него после отъезда было негусто, а рейзеры всего зарабатывали неплохо. Вот он и решил, имея неплохие способности к владению оружием, рискнуть и явиться пред грозные очи эрдала Фаэса, дабы получить красный рейзерский перстень.
Через год он его, конечно же, благополучно получил. Потом сменил имя. Оставил свое прошлое далеко за пределами Харона, потому что и ему, и Тварям было глубоко наплевать на чужие титулы. Какое-то время ходил сперва в одной, а потом и в трех других бригадах. Побывал в рейде на пару с Илоем. Быстренько сообразил, что рядом с таким человеком ему делать нечего. Затем перебрался в команду Тия. Наконец, к Дору. А в итоге, не сдержавшись и решив все-таки выпендриться, угодил на ворота, где, собственно, мы с ним и познакомились.
Сейчас ему на год больше, чем мне. Но за прошедшее время он как-то ощутимо заматерел, раздался в плечах, научился осторожности. Стал гораздо сдержаннее в словах, чем даже три месяца назад. Пообтерся. Привык к нашим сомнительным шуточкам. Стал по-настоящему своим. А когда по моей просьбе Тени погоняли его по своей кошмарной методике, то еще и в мастерстве заметно прибавил. Причем, так, что даже Ас позволил себе в отношении нашего скрытного (и единственного настоящего!) аристократа одобрительную усмешку.
В общем, думаю, не надо пояснять, КОГО мы решили использовать в качестве пропускного билета в высший свет Рейданы. И не надо говорить, КТО учил меня все последние два месяца придворному этикету.
Признаться, данный вопрос мучил меня чуть ли не больше всего на свете, когда я раздумывала, в каком именно виде явиться в столицу, но Рорн оказался весьма кстати и окончательно утвердил меня в принятом ранее решении. Причем, он с таким увлечением со мной носился, обучая всем премудростям столичной жизни, что я даже удивилась. И он так искренне хохотал, глядя на то, как я вспоминаю, как правильно держаться на каблуках, что пару раз даже получил за это в лоб. Не смотря на все свои титулы. Но зато он стал для меня настоящей палочкой-выручалочкой. Рассказал многое из того, чего я никогда не сумела бы узнать сама. Приоткрыл завесу тайны над некоторыми из дворцовых интриг. Показал, как пользоваться теми загадочными вилками, на которые я когда-то смотрела, как баран на новые ворота. Он рассказал мне также о местной моде. Научил, как правильно носить жутко неудобные головные уборы, как деликатно обходить строгие правила, принятые в отношении деталей женской одежды. И, как ни странно, с хитрой усмешкой признался, что среди знати давно и прочно утвердились гораздо более свободные нравы, чем это принято среди простого люда.
Да, как и везде, богатым в Рейдане многое позволялось. Богатым и знаменитым дозволялось еще больше. Высокородные вообще могли творить в своих родовых имениях почти все, что душе угодно, хоть пьяные оргии кажинный божий день. Но тихо. Скромно. За надежно закрытыми дверьми и крепко сомкнутыми ставнями, дабы не порочить имена великих предков. О чем я, собственно, уже давно догадывалась, но только случая не имела, чтобы доподлинно убедиться.
Короче, все, как и везде. Только с учетом местных реалий и особенностей здешних традиций. Потому что в данных условиях мужчины тяготели не к современным авто, а к хорошим скакунам; увлекались не стрельбой в тире, а настоящей охотой; носили при себе не пистолеты, а мечи; одевались не во фраки с бабочкой, а в дорогие бархатные камзолы. Дамы все так же стреляли глазками и изыскивали всевозможные способы оголиться таким образом, чтобы это выглядело прилично. Тогда как балы, празднества, разговоры, пересуды и бесконечные интриги остались прежними.
Ведь и люди, где бы они ни жили, остаются все такими же. Так что чему удивляться?
В общем, билет в Рейдану я благополучно приобрела. Касательно жилья Эррей тоже пообещал все организовать, потому что у его семьи имелось немало свободных имений — как в столице, так и за ее пределами. Кое-что в этой идее выглядело привлекательно, что-то, напротив, мне изрядно не нравилось, но после долгих обсуждений мы сошлись на том, что Рорн возвращается в столицу первым, ищет для нас подходящий дом, подбирает прислугу (я согласилась лишь на двух приходящих служанок и одного молчуна-дворецкого, который должен был пребывать рядом с нами только до вечера). Затем осторожно разведывает обстановку и узнает то, что изменилось в столице за время его отсутствия… а за пять лет могло измениться очень многое… наконец, дает знак, и только тогда мы заселяемся в новое жилье.
За свою легенду я не боялась: «леди Гайдэ из Фарлиона» была способна сделать то, что никогда не удалось бы Фантому-Гаю. Ей не нужно было скрывать лицо, ей почти не придется фальшивить. От нее требовалось только деликатно войти в свет и, стараясь не очень светиться, осторожно узнать все, что нужно. После чего так же деликатно уйти и незаметно пропасть в дебрях роскошных лесов своей ненастоящей родины.
Я полагала, что трудностей с этим не возникнет. Я была готова к новой работе, хотя, конечно, менять доспехи на платье оказалось весьма неудобно. И каблуки носить, между прочим, тоже. А уж появиться в чужом краю без оттягивающего пояс оружия вообще неуютно. Но я не была одна — рядом со мной находились кровные братья. Ну, и шейри, конечно. Куда ж я без него? Так что за свою безопасность я ничуть не волновалась. Что же касается остального, то тут все зависело только от меня. А еще — от Рорна-Эррея, согласившегося взять на себя роль проводника в местных светских джунглях.
На вопрос, а не опасно ли возвращаться в Рейдану самому Эррею, тот несколько натянуто засмеялся и сказал, что на самом деле дуэли никем не запрещены. Не одобряются, это да, но прямого запрета на выяснения отношений между высокомерными забияками нет. Просто Его Величество не одобрял ненужных убийств, поэтому среди благородных было принято после подобных оказий ненадолго уезжать из столицы, тем самым как бы признавая свою вину и добровольно отлучая себя от королевского двора.
Кто знает, как ценится высокое внимание монарха и любая возможность попасться ему на глаза, тот поймет, что наказание за проступок было достойным. Но обычно молодые оболтусы покидали Рейдану всего на год. Редко, если убитый был сильно заметен при дворе, на два. Но Эррей пропал на целых пять лет; причем, до последнего времени не особенно задумывался о возвращении. Правда, не по причине того, что убил кого-то совсем уж важного. Просто… скучно ему там было. А после Фарлиона вообще — тоскливо. Потому что когда невидимая опасность каждый день щекочет тебе нервы, как-то глупо относиться к царящей в столице суете, как к чему-то значимому. Фарс — он и есть фарс. А благородное сословие, как ни крути, всю свою жизнь проводит именно в этом фальшивом состоянии.
Но ради меня Эррей согласился снова побыть аристократом. И ради меня еще месяц назад вернулся к родным, порадовав их известием о том, что живой. И это известие стало для них тем более важным, что за пять лет своего отсутствия он ни разу не отписал отцу и не намекнул, что, в общем-то, жив, здоров и сильно скучает. И именно поэтому я начала подозревать, что он далеко не все нам рассказал. И что, скорее всего, была еще какая-то причина, по которой он так долго и упорно прозябал в самом опасном месте Валлиона.
Что ж. Надеюсь, он успел сделать все, что хотел. Приучил столицу к мысли о своем возвращении. Нашел нам достойное жилье, подобрал неболтливых слуг. Разнюхал обстановку и успел договориться насчет нескольких моих ближайших визитов. А теперь терпеливо ждет, пока мы соизволим появиться.